Собр. соч.: В 8 т. 1861 г. Т. 8.
Акула.
Акула, или какъ ее иногда называютъ, шарка, — также Iонинъ–китъ, — это самый злой и кровожадный звѣрь, изъ всѣхъ жителей морской глубины. Настоящая акула бываетъ до двухъ и даже трехъ саженъ длины; пасть у нея подъ исподомъ головы, какъ бы у нашего осетра, но только не такая: акула глотаетъ чуть не по пуду мяса вдругъ; вотъ разсказъ моряка, бывшаго свидѣтелемъ поимки огромной акулы:
«Мы плыли у африканскихъ береговъ; матросы увидѣли акулу, которая долго держалась за кормой, будто ждала подачки, и просила позволенiя потѣшиться: съ гика спустили чрезъ блокъ толстый лопарь, на который навязана была цѣпь съ острымъ крюкомъ и большимъ кускомъ мяса. Акула подошла къ приманкѣ и отстала опять; но въ то самое время, когда думали что она вовсе отказывается отъ закуски, она кинулась на нее стрѣлой и повернувшись въ полъ–оборота навзничь — потому что пасть у нея снизу — проглотила и мясо и крюкъ и съ четверть аршина самой цѣпи.
«Матросы съ крикомъ ура ухватились за лопарь, но акула съ такою лютостiю бросалась изъ стороны въ сторону, что гикъ, а съ нимъ и весь ютъ вздрагивалъ; надо было обождать и дать звѣрю уходиться. Онъ бросался отвѣсно въ глубину и, засаживая себѣ крюкъ еще глубже въ тѣло, вдругъ останавливался, рванувъ цѣпь такъ, что гикъ дрожалъ и покачивался; боялись, чтобы толстый стропъ отъ блока не оборвался и закрѣпили конецъ лопаря за кнехтъ у бизань–мачты; потомъ акула пустила слабину и вдругъ опять метнулась въ сторону и пошла ходить на кругахъ, подергивая цѣпь туда и сюда. Наконецъ она утомилась; тогда стали ее подымать и послали расторопнаго матроса на гикъ, съ петлей въ удавку, чтобы подвести ее снизу и накинуть на акулу съ хвоста.
«Между тѣмъ она, будучи подвѣшена за крюкъ, отрывисто вздрагивала, изгибалась и хлестала плескомъ; темная кровь лилась у нея изъ пасти, въ которой видны были по временамъ нѣсколько рядовъ острыхъ, треугольныхъ зубовъ, точно будто бы поставлено было рядомъ, одна за другою, нѣсколько крупныхъ пилъ.
«Проморивъ ее тутъ на вѣсу часа два, наконецъ рѣшились вытащить на ютъ: но только что она послышала подъ собою опору, какъ начала хлестать и метаться во всѣ стороны, такъ что нельзя было приступиться. Съ трудомъ ее добили и недовѣряя смерти этого опаснаго и живучаго звѣря, напередъ всего отрубили ему голову, а потомъ уже распазили. Въ 1828 году Готье, командиръ французскаго корабля, также поймалъ акулу, и считая ее уже давно мертвою — потому что она была разрублена и распажена — хотѣлъ разсмотрѣть пасть и четыре ряда зубовъ ея. Не успѣлъ онъ всунуть неосторожно руку въ страшную пасть эту, и раскрыть ее, какъ она судорожно сомкнулась и всѣ пальцы съ половиною кисти руки капитана Готье, какъ отсѣченные самымъ острымъ топоромъ, остались въ закрытой пасти».
Мясо акулы ѣдятъ, но оно жестко. У нея пасть далеко отнесена отъ носу, подъ исподъ головы и распорота поперегъ, дугой. Это самая прожорливая тварь, которая у неосторожныхъ купальщиковъ не рѣдко отхватываетъ какъ ножемъ руку или ногу.
Весьма замѣчательно, что передъ акулою всегда плаваетъ быстрая маленькая рыбка, называемая лоцманомъ; иногда ихъ бываетъ двѣ, три, но всегда онѣ играя взадъ и впередъ и около чудовища, какъ будто состоятъ при немъ для прислуги на посылкахъ и никогда его не покидаютъ. Говорятъ, что рыбка эта живетъ пометомъ акулы, а потому и не отходитъ отъ нея.