ДНЕВНИКЪ ПИСАТЕЛЯ. XVI. Одна изъ современныхъ фальшей. Нѣкоторые изъ нашихъ критиковъ замѣтили что я, въ моемъ послѣднемъ романѣ «Бѣсы", воспользовался фабулой извѣстнаго Нечаевскаго дѣла; но тутъ же заявили что собственно портретовъ или буквальнаго воспроизведенiя Нечаевской исторiи у меня нѣтъ; что взято явленiе и что я попытался лишь обьяснить возможность его въ нашемъ обществѣ, и уже въ смыслѣ общественнаго явленiя, а не въ видѣ анекдотическомъ, не въ видѣ лишь описанiя московскаго частнаго случая. Все это, скажу оть себя, совершенно справедливо. До извѣстнаго Нечаева и жертвы его Иванова, въ романѣ моемъ лично я не касаюсь. Лицо моего Нечаева конечно не похоже на лицо настоящаго Нечаева. Я хотѣлъ поставить вопросъ, и сколько возможно яснѣе, въ формѣ романа, дать на него отвѣтъ: какимъ образомъ въ нашемъ переходномъ и удивительномъ современномъ обществѣ возможны — не Нечаевъ, а Нечаевы, и какимъ образомъ можетъ случиться что эти Нечаевы набираютъ себѣ подъ-конецъ Нечаевцевъ? И вотъ недавно, — впрочемъ уже съ мѣсяцъ назадъ — прочелъ я въ «Русскомъ Мiрѣ" слѣдующiя, любопытныя строки: ... «Намъ кажется, что Нечаевское дѣло могло убѣдить, что учащаяся молодежь въ подобныхъ безумствахъ — не бываетъ у насъ замѣшана. Идiотическiй фанатикъ, въ родѣ Нечаева, могъ найти себѣ прозелитовъ только среди праздной, недоразвитой и вовсе неучащейся молодежи". И далѣе: ... «тѣмъ болѣе что еще на дняхъ министръ народнаго просвѣщенiя (въ Кiевѣ) заявилъ, что послѣ осмотра учебныхъ заведенiй въ 7 округахъ онъ можетъ сказать что «въ послѣднiе годы молодежь несравненно серьознѣе относится къ дѣлу науки, несравненно болѣе и основательнѣе работаетъ». Сами по себѣ, т. е. судя безотносительно, строки эти довольно ничтожны (авторъ надѣюсь извинитъ меня). Но въ нихъ есть вывертъ и старая прiѣвшаяся ложь. Полная и основная идея въ томъ что Нечаевы если и являются у насъ иногда, то непремѣнно всѣ они идiоты и фанатики, а если имъ и удастся найти себѣ прозелитовъ, то непремѣнно только среди праздной, недоразвитой и вовсе неучащейся молодежи». Не знаю что именно хотѣлъ доказать этимъ вывертомъ собственно авторъ статейки «Русскаго Мiра": хотѣлъ ли онъ польстить учащейся молодежи? Или, напротивъ, хитрымъ маневромъ и, такъ сказать, въ видѣ ласкательства думалъ ее же поднадуть немного, но только съ самыми почтенными цѣлями, — т. е. для ея же пользы, — и для достиженiя цѣли употребилъ столь извѣстный прiемъ гувернантокъ и нянюшекъ съ маленькими ребятками: «Вотъ, дескать, милыя дѣти, видите какiе тѣ нехорошiе буяны, кричатъ и дерутся и ихъ непремѣнно высѣкутъ за то что они такiе «недоразвитки"; вы же вотъ такiе милые хваленые паиньки, за столомъ сидите прямо, ножками подъ столомъ не болтаете и вамъ за это непремѣнно гостинцу дадутъ". Или, наконецъ, просто за просто автору захотѣлось «защитить нашу учащуюся молодежь передъ правительствомъ и употребить для сего прiемъ, который самъ онъ можетъ быть считаетъ необыкновенно хитрымъ и тонкимъ? Прямо скажу: хотя я поставилъ всѣ эти вопросы, но личныя цѣли автора статейки «Русскаго Мiра" не возбуждаютъ во мнѣ ни малѣйшаго любопытства. И даже, чтобъ оговориться окончательно, прибавлю что ложь и старый прiѣвшiйся вывертъ выраженной «Русскимъ Мiромъ" мысли, я наклоненъ считать въ настоящемъ случаѣ чѣмъ-то неумышленнымъ и нечаяннымъ, т. е. что самъ авторъ статейки совершенно повѣрилъ словамъ своимъ и принялъ ихъ за правду съ тѣмъ высшимъ простодушiемъ, которое такъ похвально и даже трогательно по своей беззащитности во всякомъ другомъ случаѣ. Но кромѣ того что ложь, принятая за правду, имѣетъ всегда самый опасный видъ (не смотря даже на то что является въ «Русскомъ Мiрѣ"), — кромѣ того, бросается въ глаза и то, что никогда еще не являлась она въ столь обнаженномъ, точномъ и безъискуственномъ видѣ какъ въ этой статейкѣ. Подлинно заставь иного человѣка молиться Богу и онъ лобъ расшибетъ. Вотъ въ этомъ-то видѣ и любопытно прослѣдить эту ложь и вывести ее на свѣтъ по возможности, ибо когда-то еще дождешься въ другой разъ такой безъискуственной откровенности! Вотъ уже съ незапамятныхъ псевдо-либеральныхъ нашихъ временъ, въ нашей газетной прессѣ принято за правило «защищать молодежь", — противъ кого? противъ чего? — это иногда остается во мракѣ неизвѣстности и такимъ образомъ часто принимаетъ пребезтолковый и даже прекомическiй видъ, особенно при нападенiяхъ на другiе органы печати въ томъ смыслѣ что «вотъ дескать мы либеральнѣе, а вы-то нападаете на молодежь, стало быть вы ретрограднѣе". Замѣчу въ скобкахъ что въ той-же статейкѣ «Русскаго Мiра" есть обвиненiе, прямо направленное на «Гражданинъ", въ томъ что въ немъ будто бы сплошь обвиняютъ нашу учащуюся молодежь въ Петербургѣ, Москвѣ и въ Харьковѣ. Не говоря уже о томъ что авторъ статейки самъ отлично хорошо знаетъ, что ничего подобнаго этому поголовному и сплошному обвиненiю у насъ нѣтъ и не было, я просто попрошу нашего обвинителя объяснить: что значитъ обвинять молодежь поголовно? Я совершенно не понимаю этого! Это конечно значитъ сплошь почему-то не любить всю молодежь, — и не столько даже молодежь, сколько извѣстный возрастъ нашихъ молодыхъ людей! Что за сумбуръ? Кто можетъ повѣрить такому обвиненiю? Ясно что и обвиненiе и защита сдѣланы сплеча, даже не думавши много. Стоитъ дескать объ этомъ задумываться: «показалъ что самъ либераленъ, что хвалю молодежь, что ругаю тѣхъ, которые ее не хвалятъ, ну и довольно для подписки и съ плечъ долой"! Именно съ плечъ долой — ибо только самый злѣйшiй врагъ нашей молодежи могъ бы рѣшиться защищать ее такимъ образомъ, и наткнуться на такой удивительный вывертъ, на какой наткнулся (нечаянно — я убѣжденъ въ этомъ теперь болѣе чѣмъ когда нибудь) — простодушный авторъ статейки «Русскаго Мiра". Въ томъ то и вся важность что прiемъ этотъ — не выдумка одного только «Русскаго Мiра", а прiемъ общiй многимъ органамъ нашей псевдо-либеральной прессы, и тамъ, можетъ быть, онъ дѣлается уже не столь простодушно. Сущность его во первыхъ, — въ сплошной похвалѣ молодежи, во всемъ и во всякомъ случаѣ, и въ грубыхъ нападкахъ на всѣхъ тѣхъ, которые, при случаѣ, позволятъ себѣ отнестись даже и къ молодежи критически. Прiемъ этотъ основанъ на смѣшномъ предположенiи что молодежь на столько еще не доросла и такъ любитъ лесть, что не разберетъ и приметъ все за чистую монету. И вправду, достигли того что уже очень многiе изъ молодежи (мы твердо вѣримъ что далеко не всѣ) дѣйствительно полюбили грубую похвалу, требуютъ себѣ лести и безъ разбора готовы обвинить всѣхъ тѣхъ кто не потакаетъ имъ сплошь и на всякомъ шагу, особенно въ иныхъ случаяхъ. Впрочемъ тутъ, пока еще, вредъ всего только временный; съ опытомъ и съ возрастомъ и взгляды молодежи измѣнятся. Но есть и другая сторона лжи, которая влечетъ уже непосредственный и вещественный вредъ. Эта другая сторона прiема «защиты нашей молодежи предъ обществомъ и передъ правительствомъ" состоитъ въ простомъ отрицанiи факта, — иногда самомъ грубомъ и нахальномъ: «нѣтъ дескать факта, не было его и быть не могло; кто говоритъ что онъ былъ — значитъ клевещетъ на молодежь, значитъ врагъ нашей молодежи!". Вотъ прiемъ. Повторяю — самый злѣйшiй врагъ нашей молодежи не выдумалъ бы ничего вреднѣе для прямыхъ ея интересовъ. Мнѣ непремѣнно хочется доказать это. Отрицанiе факта во что-бы ни стало можно достигнуть удивительныхъ результатовъ. Ну что вы тѣмъ докажете, господа, и чѣмъ облегчите дѣло если начнете удостовѣрять (и, главное, Богъ знаетъ для чего) — что «увлекающаяся" молодежь, т. е. тѣ которые могутъ «увлечься" (пусть даже и Нечаевымъ) непремѣнно должны состоять изъ однихъ только «праздныхъ недоразвитковъ", изъ тѣхъ которые вовсе не учатся, — однимъ словомъ изъ шалопаевъ съ самыми дурными наклонностями? Такимъ образомъ, уединяя дѣло, выводя его изъ сферы учащихся и сводя непремѣнно лишь на «праздныхъ недоразвитковъ", вы тѣмъ самымъ уже заранѣе обвиняете этихъ несчастныхъ и отказываетесь отъ нихъ окончательно: «сами виноваты, буяны и лѣнивцы и смирно за столомъ не умѣли сидѣть". Уединяя случай и лишая его права быть разсмотрѣннымъ въ связи съ общимъ цѣлымъ (а въ этомъ-то и состоитъ единственная возможная защита несчастнныхъ «заблудшихся!") вы тѣмъ самымъ не только какъ-бы подписываете имъ окончательный приговоръ, но даже удаляете отъ нихъ самое милосердiе, ибо прямо удостовѣряете что сами заблужденiя ихъ произошли единственно отъ отвратительныхъ качествъ ихъ, и что эти юноши, даже и безъ всякаго преступленiя должны возбуждать къ себѣ презрѣнiе и отвращенiе. Съ другой стороны, вдругъ случится что въ какомъ нибудь дѣлѣ оказались-бы замѣшанными вовсе не недоразвитки, вовсе не буяны болтающiе ногами подъ столомъ вовсе не одни лѣнивцы, а напротивъ молодежь прилежная, горячая, именно учащаяся и даже съ хорошимъ сердцемъ, а только лишь дурно направленная? (поймите это слово: направленная. Гдѣ, въ какой Европѣ найдете вы теперь болѣе шатости во всевозможныхъ направленiяхъ, какъ у насъ въ наше время!) И вотъ, по вашей теорiи «лѣнтяевъ и недоразвитковъ", эти новые «несчастные" окажутся уже втрое виновнѣе: «имъ были средства даны, они прошли курсъ наукъ, они основательно работали, — нѣтъ у нихъ оправданiй! Они втрое менѣе чѣмъ праздные недоразвитки могутъ заслуживать милосердiя!" Вотъ результатъ прямо выходящiй изъ вашей теорiи. ______ Позвольте, господа, (я говорю вообще, а не одному только сотруднику «Русскаго Мiра"), — вы, на основанiи «отрицанiя факта", утверждаете что «Нечаевы" непремѣнно должны быть идiотами «идiотическими фанатиками". Такъ-ли это опять? Справедливо-ли? Устраняю въ настоящемъ случаѣ Нечаева, а говорю «Нечаевы", во множественномъ числѣ. Да, изъ Нечаевыхъ могутъ быть существа весьма мрачныя, весьма безотрадныя и исковерканныя съ многосложнѣйшей по происхожденiю жаждой интриги, власти, съ страстной и болѣзненно-ранней потребностью выказать личность, но — почему же они «идiоты"? Напротивъ, даже настоящiе монстры изъ нихъ могутъ быть очень развитыми, прехитрыми и даже образованными людьми. Или вы думаете что знанiя, «научки", школьныя свѣденьица (хотя бы университетскiя) такъ уже окончательно формируютъ душу юноши, что съ полученiемъ диплома, онъ тотчасъ-же прiобрѣтаетъ незыблемый талисманъ, разъ навсегда, узнавать истину и избѣгать искушенiй, страстей и пороковъ. Такимъ образомъ всѣ эти кончившiе курсъ наукъ юноши станутъ тотчасъ-же, по вашему, чѣмъ то въ родѣ множества маленькихъ папъ, неподлежащихъ прегрѣшенiю. И почему вы полагаете что Нечаевы непремѣнно должны быть фанатиками? Весьма часто это просто мошенники. «Я мошенникъ, а не соцiалистъ", говоритъ одинъ Нечаевъ, положимъ у меня въ моемъ романѣ «Бѣсы", но увѣряю васъ, что онъ могъ-бы сказать это и на яву. Это мошенники очень хитрые и изучившiе именно великодушную сторону души человѣческой, всего чаще юной души, чтобъ умѣть играть на ней какъ на музыкальномъ инструментѣ. Да неужели же вы вправду думаете что прозелиты, которыхъ могъ-бы набрать у насъ какой нибудь Нечаевъ, — должны быть непремѣнно лишь одни шалопаи? Не вѣрю, не всѣ; я самъ старый «Нечаевецъ", я тоже стоялъ на эшафотѣ, приговоренный къ смертной казни, и увѣряю васъ что стоялъ въ компанiи людей образованныхъ. Почти вся эта компанiя кончила курсъ въ самыхъ высшихъ учебныхъ заведенiяхъ. Нѣкоторые впослѣдствiи, когда уже все прошло, заявили себя замѣчательными спецiальными знанiями, сочиненiями. Нѣтъ-съ, Нечаевцы не всегда бываютъ изъ однихъ только лѣнтяевъ, совсѣмъ ничему не учившихся. Знаю, вы безъ сомнѣнiя, возразите мнѣ что я вовсе не изъ Нечаевцевъ, а всего только изъ «Петрашевцевъ". Пусть изъ Петрашевцевъ, — (хотя по моему названiе это неправильное; ибо чрезмѣрно большее число, въ сравненiи съ